Свои и чужие
На VIII Фестивале Анимационного Кино профессионалы столкнулись с любителями.
Дилетанты
В сущности, речь идет о профессионализме и любительстве. Уже пару лет назад оргкомитет Открытого фестиваля, который обычно представлял всю отечественную анимацию за прошедший год, признал, что вал любительских мультфильмов, изготовленных на домашнем компьютере с помощью простейших анимационных программ (типа flash), стал слишком велик. Тогда было объявлено, что «работы, находящиеся на стадии освоения языка анимации, оценке жюри не подлежат», и «некондиционная» продукция была выведена в отдельную информационную программу. А в конце прошлого года на сайте www.animator.ru был проведен конкурс так называемой флэш-анимации, и тридцать фильмов, выбранных профессиональными аниматорами, привезли в нынешнем году на фестиваль в Суздаль.
На самом деле возможности флэш-анимации так невелики, что ценят в этих крошечных примитивных мультсюжетиках прежде всего парадоксальные идеи и забавные сценарии, которые мало теряют в пересказе. Все вместе они представляют собой весьма показательную картину. Когда-то я, сидя в литературной части театра, много читала того, что называется «самотек» – то есть пьес, написанных и присланных в театр любителями, в подавляющем большинстве графоманами. Читать «самотек» оказалось очень полезно, поскольку он явно был отражением зрительских представлений о реальном театре и их театральных ожиданий. Все это я рассказываю к тому, что авторы флэш-анимации в массе своей так же отражают потребности зрителей в анимации определенного рода. Они почти никогда не рисуют детских сюжетов, зато делают очень много страшилок, пародий, много лирики, метафорического кино и фильмов-анекдотов. То есть того, чего в нашем кино почти нет (не считая фильмов-анекдотов, которых, впрочем, тоже немного).
Все три призовых флэш-фильма были мрачно-ироничными, чего практически не бывает в нашей анимации (последний автор даже обозначил свою работу как «триллер а-ля Дэвид Линч»). Лучшим назвали фильм Алексея Минченка «Фотокарточки»: на унылом сером фоне скорбный Чебурашка в одиночестве рассматривал альбом, где на фотографиях рядом с его фигурой чернела тень Гены. А потом на одну из фотокарточек, где Чебурашка был один, он пририсовывал веселого зеленого крокодила с воздушным шариком и снова заштриховывал его черным. Чебурашка тоскливо щелкал зажигалкой над пепельницей, полной окурков, и тогда появлялась надпись: «Может быть, у тебя нет друзей, потому что ты куришь?» («Фотокарточки», как и другие флэш-мультфильмы, можно увидеть на сайте www.animator.ru).
При том что флэш-конкурс был принят с интересом и оценен профессионалами, неожиданно оказалось, что любителей готовы терпеть, только когда они сидят в своей, любительской, резервации. Выяснилось, что для наших аниматоров, особенно для патриархов, нет страшнее жупела, чем Масяня с ее нынешним всенародным успехом и показами в «Намедни». И в кулуарных разговорах, и в публичных обсуждениях гнев мастеров по поводу примитивности и низкопробности сериала о голопузой пофигистке и ее приятеле-раздолбае был так велик, будто ее создатель, питерский художник Олег Куваев, покусился на самые устои. Его даже называли бандитом, а сериал – брезгливо: «это». Сам Куваев, который, хотя и без своих фильмов, был приглашен на фестиваль, не раздражаясь, отвечал горячившимся мастерам: «Мы выросли сами по себе, как плесень, без всякого финансирования. Почему так получилось, откуда успех – я не знаю, и сам никогда не называл себя аниматором. Ваши проблемы, вероятно, в вас же самих». А Александр Татарский резонно замечал: «Раз Масяня пользуется успехом, значит, у зрителя есть потребность в сериале из коротких простых фильмов со смешными диалогами. Она заняла пустующую нишу. Просто мы должны сделать лучше. Ведь было время, когда все любили ужасный сериал про кота Леопольда. А после того, как у нас появились в большом количестве «Том и Джерри», никто о Леопольде и не вспоминает».
Мастера
Если говорить о микротенденциях, то в этом году, в отличие от всех последних, большинство лучших фильмов конкурса были сделаны для детей. Кроме детских картин и двух фильмов патриархов («Полтора кота» Андрея Хржановского и «Красные ворота Расемон» Александра Татарского, о которых я уже писала в репортаже с «Крока»), в «авторском» конкурсе был только один фильм, который я бы вам советовала посмотреть, если представится возможность. Это сентиментальное и комичное одновременно «Медленное бистро» Ивана Максимова – фирменные максимовские уродцы, томящиеся в ожидании заказанной еды. Впрочем, об этом фильме я тоже уже писала (см. «Журнал» №3, 2003). Он и получил первый из пяти призов жюри.
В том, что лучшие фильмы конкурса оказались детскими, чудес нет: просто недавно наш президент вспомнил, что в России некогда была прекрасная анимация для маленьких, и рассказал об этом министру культуры, а тот дал указание своему ведомству распределить целый ряд грантов на создание детских мультфильмов. Именно на эти деньги сделан фильм, ставший абсолютным чемпионом профессионального рейтинга (первые места в рейтинге, полученном в результате подсчета голосов всех участников фестиваля, считаются в Суздале самой престижной наградой для профессионалов), – сентиментальный кукольный «Желтухин» по Алексею Толстому. Его сняла Мария Муат, в последние годы работавшая исключительно по заказу англичан на больших литературных и сказочных сериалах.
Точно так же в этом году знаменитая Наталия Дабижа, лауреат «Эмми», сделала свой первый после большого перерыва фильм в России. Ее хитро придуманная кукольная сказка «О рыбаке и рыбке», построенная на двойной условности (экран – это сцена, рыбка – девочка из труппы бродячих артистов, море – синее полотенце, а домик – разрисованная фанера), получила второй из пяти призов жюри фестиваля.
На государственный «детский» грант сделан и альманах «Волшебный фонарь», состоящий из восьми фильмов молодых режиссеров, целых четыре из которых – очень симпатичные. Вроде смешной и энергичной «Опасной прогулки» по стихотворению Хармса (режиссер Алена Оятьева), стильной монохромной «Девочки, которая потеряла своего мишку» по стихотворению Саши Черного (режиссер Елена Чернова), развеселого яркого «Подкидыша» о происхождении гепарда (режиссер Андрей Соколов, автор «Latex’а» и «Хаша») и уморительного «Воробья, который не умел летать» (режиссер Леон Эстрин). Обаятельнейший «Воробей», получивший третий приз жюри, сделан буквально из ничего: посреди пустого белого экрана очень условная птичка, составленная из палочек, кружочков и треугольников, сначала томится в неудачных попытках взлететь, а потом, услышав зажигательную ирландскую музыку, лихо танцует жигу.
Впрочем, как ни нахваливай новые детские фильмы, не факт, что их смогут увидеть сами дети, о которых позаботился президент. Разве что будет дано специальное указание государственным телеканалам.
На заказ
Теперь о конкурсе прикладной анимации (рекламе, клипах и образовательных фильмах). В большинстве своем наша прикладная анимация, как и прежде, имеет весьма бледный вид. Хотя в этой области все делается по заказу и обеспечивается деньгами, рост качества сдерживается вкусом заказчика. Причем, как правило, заказчик довольно жестко регламентирует режиссера и художника, а часто просто требует повторить западный образец. «Если есть несколько вариантов, заказчик всегда выбирает худший», – говорят аниматоры.
Самое душераздирающее, конечно, это наши музыкальные клипы. Считается, что лучшую анимацию для поп-певцов делает Ринат Газизов. Тем не менее его клипы из года в год похожи на дешевые маргариновые торты несъедобных расцветок. Вот и в этом году опять: карамельный Дима Маликов, превращающийся то в Бэтмена, то в Джеймса Бонда, то в Остина Пауэрса, две девицы из группы «Авто», скачущие по нарисованной крыше в клипе с говорящим названием «Мерзость», и здоровенная Волочкова в белом, с натугой изображающая сильфиду, в то время как вокруг нее вырастают чахлые рисованные цветочки. Удача бывает только у тех немногочисленных аниматоров, которым заказчик, поставив задачу, дает некоторую свободу. Поэтому среди лучших – новые пять серий рекламы пива «Пит», которую Константин Голубков придумал как серию анекдотов в духе упрощенного Хармса, всегда узнаваемые Иван Максимов с детской и взрослой сериями рекламы средства от комаров «Москитол» и Андрей Бильжо с портретами писателей – заставками к передаче «Гомоза» на канале «Культура».
Но самыми неожиданными и обаятельными на этот раз мне показались два медицинских сюжета, сделанные Дмитрием Высоцким и Андреем Сикорским. Во-первых, реклама средства от молочницы, где закадровый рассказ о «молочнице, которая вмешивается в вашу жизнь», иллюстрировали эпизоды из жизни супружеской пары, которую преследовала тетка с бидоном молока. И учебный фильм для старшеклассников, сделанный по заказу Минздрава под названием «Когда девочка взрослеет» (становление репродуктивной функции у девочек). Невероятно скучный, наукообразный текст, понятный разве что студентам медучилищ, превратился буквально в фейерверк гэгов. Вроде яйцеклетки, которая величаво плыла по не помню какой «трубе» под песню Мэрилин Монро I Want to Be Loved by You, а когда она, неоплодотворенная, выскакивала наружу, волоски, стоявшие торчком вдоль ее пути, с хоровым мужским вздохом опадали. Под титрами «конец первой части» пролетала, помахивая крылышками, прокладка.
Чужаки
И еще один фильм, впечатлением о котором я не могу с вами не поделиться. Это «Клоун» питерского режиссера Ирины Евтеевой, получивший «Серебряного льва» на последнем Венецианском фестивале. Десятиминутный клип, сделанный по заказу Вячеслава Полунина для его SnowShow, – мне, честно говоря, не понравился. Сцены из спектакля, взятые «один к одному», здесь теряли свое обаяние: их волшебство, переливы света, тумана и оживающие вещи казались обыкновенными киноэффектами. А все сочиненное дополнительно – космос, море, рыбы и прочие красоты – выглядело напыщенным и претенциозным. Занятно другое. Спектакль, награжденный на престижнейшем кинофестивале (а такое все-таки происходит не каждый день), было решено не ставить в конкурсную программу, поскольку он «недостаточно анимационный»: большинство его эпизодов – компьютерная обработка киносъемки спектакля. (Надо сказать, техника «эклер», подразумевающая самые разные типы обработки «живых актеров», в анимации очень распространена.) Вспоминается и Сергей Овчаров со своими уморительными мультфильмами на темы древней истории, тоже использующими актеров. Но как бы ни были замечательны его картины, мультсообщество всегда относилось к кинорежиссеру Овчарову с недоверием: он казался им «ненастоящим» аниматором. Это снова к разговору о профессионалах и любителях, о своих и чужих. При ближайшем рассмотрении фамильярный, радушный и дружеский, как КСП, анимационный круг оказывается закрытым и нетерпимым.
Дина Годер, Еженедельный Журнал, 24.02.2003